By 1917soviet
После волны массовых переводов заключенных в тюрьмы-колодцы (изоляционные тюрьмы строгого режима S-R-Y-типа) мы получил первое письмо от Свободного Заключенного* Фикрета Акара из тюрьмы Чорлу. В нем он описывает обстоятельства принудительных перемещений в новые изоляционные тюрьмы-колодцы и приверженность революционных заключенных к продолжению сопротивления любой ценой.
Чорлу, 03.02.25
«Дорогая Шукрие, привет!
Крепко обнимаю тебя и полон тоски. Как ты? Надеюсь, у тебя все хорошо. У меня же все очень хорошо. Я пишу тебе это письмо из тюрьмы-колодца в Каратепе (Чорлу).
Ожидаемое произошло, и нас принудительно перевели. 19 мужчин и 4 женщины были переведены из Силиври. Когда ты получишь это письмо, будет уже известно, кого и куда направили. Меня привезли сюда вместе с Доганом Караташтаном, Ахметом Арсланом, Мустафой Аныл Кесеном и Абдулкадиром Алтунлу. Ниже я опишу структуру этого места и подробности принудительного перемещения.
Мне нужно писать быстро. Сегодня воскресенье, и шариковых ручек не хватает! Мы одолжили ручку на несколько часов, поэтому я пишу быстро, чтобы успеть сообщить тебе новости. Сейчас я нахожусь в блоке А на 3-м этаже в камере номер 13. Здесь в одной секции-коридоре 6 камер. Сейчас в той же секции, что и я, находится Ахмет Арслан.
Нашему молодому товарищу из Ризе, Ахмету Арслану, около 22-23 лет, он член Grup Yorum. Нам удается общаться с ним через нижние части дверей в общий коридор.
Других наших товарищей поместили в другие блоки. Таким образом мы столкнулись с нашей изоляцией в самом начале. Я говорил в своих предыдущих письмах, что будет принудительный перевод и начнется длительный процесс сопротивления в тюрьмах-колодцах. И он начался. Сейчас мы пытаемся донести свои требования до администрации.
Размер камеры по моей оценке составляет 3×4 метра. Есть совмещенная с туалетом ванная комната, кухонный стол, шкаф и стол. Комната примерно такого же размера, как номер в отеле третьего класса. Она вполне подходит для ночлега, но не для долговременного нахождения в ней человека.
Одна из главных проблем — это отсутствие доступа во двор. Нам полагается 1,5 часа доступа во двор в день. Но нам сказали, что мы должны выходить по одному, поэтому сегодня мы решили не выходить. Завтра я подам заявление на выход вместе с Ахметом. Если нас выпустят вместе, мы сможем выйти на некоторое время.
По прибытии в тюрьму особых проблем не было, это были обычные формальности. У меня немного болит голова, потому что мы объявили 3-дневную голодовку в знак протеста против принудительного перевода. В этом состоит проблема краткосрочных голодовок. Организм постепенно привыкает к голоду и ощутимо реагирует на него, пока не привыкнет. То же происходит и когда голодовка прерывается.
Во время голодовок здесь проводятся плановые проверки здоровья. Поскольку это было в выходные, фельдшеры приехали на машине скорой помощи и провели осмотр вчера и сегодня. Думаю, завтра это сделает врач в лазарете. Вероятно из-за того, что эта тюрьма открылась недавно и у персонала нет опыта голодовок среди заключенных, мы получаем меньше воды и сахара: 3 литра воды, полстакана сахарного песка и лимон. И этого недостаточно.
Сегодня во время медицинского осмотра у меня был низкий уровень сахара в крови. Фельдшер спросил меня, нормально ли я питаюсь. Я ответил: «Сахар-соль-лимон», а он сказал: «У вас сахар ниже нормы, вам нужно принимать сахар, иначе у вас будут проблемы». Ничего не случиться за эти три дня, но посмотрим, как оно будет в долгосрочной перспективе.
В случае принудительного перевода на новом месте обычно предоставляется право на телефонные звонки, даже если это происходит в выходные дни, и вы можете позвонить семье. У нас этого не было. Они сказали, что учреждение, откуда нас отправили, должно сначала ответить на наше заявление. Хорошо, а как мне подать заявление отсюда туда? Я предполагаю, что мои братья пока об этом не знают. Но, возможно, друзья в других тюрьмах, куда их перевели, позвонили своим семьям, и семьи сообщили друг другу. Думаю, нам дадут позвонить через день или два.
В секции-коридоре, где мы находимся, 4 пустые камеры. В некотором смысле, коридор не зарезервирован именно для нас. Мы попросили привести сюда других товарищей. Судите сами: все камеры в нижнем коридоре заполнены. Там находятся заключенные из FETÖ (имеется в виду движение Фетхуллаха Гюлена), ДАИШ (Исламское государство Ирака и Леванта) и так далее.
Я не знаю, как выглядит нижний этаж, я думаю, что там тоже занято несколько камер. На решетках на окне камеры есть проволочная сетка. Она имеет ромбовидный узор! Окна на всех трех этажах выходят во двор. Он такого же размера, как и в тюрьмах F-типа.
У меня нет телевизора, чайника и т.д. Я бы хотел их купить. Конечно, я не планирую оставаться здесь надолго. Но нам понадобятся эти вещи во время нашего пребывания. Вероятно, это будет время, когда я смогу намного больше читать или писать!
Я собирался позвонить брату на этой неделе, просто так получилось! Кажется, телефонный день здесь – среда, но это не точно. К тому времени, как ты получишь это письмо, все станет ясно. Я позвоню тебе на следующей неделе, если ничего не случится. Я узнаю день и прочее и сообщу брату, а он сообщит тебе.
Я просто подумал о том, что срочно нужно написать письмо. Снаружи слышны голоса молодых людей, поющих народные песни. Акустика хорошая, звук здесь распространяется гораздо лучше, чем в тюрьме F-типа в Силиври. Не знаю, почему это так, но думаю, что это особенности архитектуры. А может наши уши стали более чувствительными. Расстояние здесь небольшое, особенно на машине, между Силиври и этим местом нет большой разницы, но без машины добраться сюда трудно.
Посмотрим, как будут организовываться свидания здесь. Вскоре это будет понятно. Пишу в спешке, просто хотел сказать, что у меня все в порядке. Не о чем беспокоиться. Что должно произойти, то произойдет. Завтра утром мы подадим заявления, и начнутся наши усилия по переводу отсюда.
Остальное — ход жизни.
Крепко обнимаю тебя и полон тоски.
Береги себя! Передай всем привет от меня. Всю мою любовь!
Фикрет».
Адрес для писем:
Karatepe Y.G. Hapishane
A13
Çorlu/Tekirdağ
TURKEY
* Революционные заключенные называют себя «свободными заключенными». Несмотря на нахождение в четырех бетонных стенах, круглосуточное наблюдение через камеры, произвол тюремной охраны, революционные заключенные свободны, поскольку свободны их мысли. Они знают чего хотят, что делать и как проводить свое время. Свободный плен означает дисциплинированную жизнь, систематическое образование и постоянную продуктивность.
